Интервью с учёными

Тайный след сибирских народов

С 5 по 15 июня в СФУ состоится Второй Международный российско-китайский полевой семинар «Археологические источники в изучении культурогенеза Северной и Восточной Азии». Первый проводился в прошлом году в Казачинском районе возле посёлка Пискуновка. Теперь лагерь будет разбит под открытым небом на территории Богучанского района неподалёку от деревни Иркинеево. Подробнее о предстоящем семинаре рассказывает заведующий лабораторией археологии, этнографии и истории Сибири Гуманитарного института СФУ П.В.МАНДРЫКА.

И в кабинете много работы

— Павел Владимирович, представители каких вузов Поднебесной приедут в Красноярск для участия в семинаре и какие темы предстоит обсудить?

— В этом году география участников расширилась. Прошлым летом мы обменивались опытом только с коллегами из Пекинского народного университета, а нынче к нам присоединятся преподаватели, аспиранты и студенты из ведущего национального вуза КНР — Цзилиньского университета из города Чанчунь. Предстоит работа на памятниках Пинчугского археологического микрорайона, где найдены объекты разных исторических эпох.

При изучении археологических памятников всегда важен комплексный подход с участием разных специалистов. Сейчас и наша, и китайская сторона готовят доклады с результатами работы своих коллективов, последних исследований, разработок студентов и молодых специалистов. Обменяемся методиками проведения разведочных археологических работ, раскопок на памятниках открытого типа, опытом по изучению могильников, объектов наскального искусства, сбора данных по антропологии, археозоологии, палеопочвам и т.д. Будем говорить о методике копирования наскальных изображений (она распространена широко, но приёмы везде разные — всё зависит от способа нанесения рисунка на скалу древним художником). Речь пойдёт и о культурах палеометалла южной тайги, проведём реконструкцию технологии литья бронзы в раннем железном веке (а способов и приёмов было очень много!). Есть что поведать гостям и про монгольский период в тайге Восточной Сибири. Проведём экспериментальную площадку по моделированию технологии расщепления камня и т.д. В рамках семинара запланированы лектории.

Участники прошлогоднего китайско-российского семинара

— Разве в полевых условиях такое возможно?

— Мы всё предусматриваем. Оснастим палаточный лагерь автономным генератором, сделаем навесы, стенды и экран. Опыт организации уже получен после первого семинара, и можно дальше улучшать условия для обмена опытом и информацией.

— Почему так плотно вы стали работать именно с Китаем?

— Восточная Азия — преимущественно китайская территория. Если китайской стороне интересно изучить эффективные методы ведения полевых работ сибирских учёных, то нас интересуют особенности раскопок в Китае. И уже достигнута договорённость о том, что либо в этом, либо в следующем году делегация археологов СФУ отправится в Поднебесную. К тому же эта страна полностью финансирует наш совместный проект и очень заинтересована в археологических исследованиях. Китайские университеты поддерживают своих сотрудников и аспирантов, создают целые институты и научные направления, а у нас ситуация не столь благоприятная. Всем хорошо известно, что в каждой провинции Китая есть свой музей археологии с хранилищами и нередко с реставрационными мастерскими. Нам рассказали, что если в зоне нового строительства находят памятник археологии, то проводят на том месте раскопки и стараются создать музей под открытым небом. Посещение всех музеев в Китае бесплатное, рассчитано на широкую аудиторию, на популяризацию археологических открытий.

— Какие совместные темы дипломных проектов рождаются на основе находок, исследований?

— Совместно с китайскими коллегами мы договорились вести несколько научных направлений. Например, палеогенетические исследования людей, которые проживали на территории Восточной Сибири. Кто они были, какого этноса и рода-племени. Предстоит изучить, каким образом происходила динамика изменения культурных процессов населения, под чьим влиянием и в каких экологических условиях. На эту тему у нас уже опубликованы десятки работ, и они переведены на многие языки. Кстати, на семинаре мы расскажем партнёрам из Китая о том микрорайоне и комплексе, где будет располагаться лагерь, а там более двадцати памятников археологии! Думаю, коллег заинтересуют сведения о том, какие культурные процессы происходили на данной территории в сегодняшнем нашем представлении. К примеру, что было в долине таёжной Ангары в период неолита, бронзового и раннего железного веков, а также в раннем и позднем Средневековье и т.д.

К сожалению, у нас, в Красноярске, нет лаборатории палеогенетики, где можно было бы исследовать ДНК древних людей и ответить на вопрос, кем именно были наши далёкие предшественники, а также установить родство между людьми, узнать возраст, сколько лет назад от наших дней тот или иной человек жил. Исследование ДНК древних людей и животных — это самые современные технологии, а у нас в Сибири нет даже лаборатории по AMС — радиоуглеродному датированию, когда, скажем, по одному грамму любого органического вещества, сохранившемуся с древности, можно определить возраст образца.

— Как же российские исследователи выходят из положения?

— Готовят образцы, отправляют за рубеж и платят сумасшедшие деньги, чтобы получить результат. Есть подобная установка в Новосибирске, но лаборатория там до сих пор не аккредитована, а мы должны быть абсолютно уверены в безошибочности результата. Даже в Китае единственная такая лаборатория завалена заказами, поэтому коллеги тоже отправляют на анализ добытые после раскопок материалы за рубеж, в США, например.
Работа археологов — это многолетний сложный процесс получения материала из земли и его обработки. Что-то сразу открывается, а что-то в лабораторных условиях, поэтому нам и нужны аккредитованные лаборатории, хорошо оснащённые реставрационные мастерские и хранилища, а также современные площадки для экспозиции предметов культуры и быта древних людей. Они представляют ценность для науки, они культурное достояние страны и должны быть доступны для жителей и гостей края.

— Павел Владимирович, вы уже 30 лет занимаетесь изучением археологических памятников Енисейской Сибири. Что интересного вами найдено в последнее время?

— Интересно всё без исключения. И это «всё» — на полках в нескольких аудиториях Гуманитарного института и в секторе археологии Музея СФУ, куда мы передаём артефакты. Это изделия из керамики, из разных металлов — цветных и чёрных, из рога и кости, из стекла и фарфора — спектр очень большой. У нас хранятся предметы быта и искусства, находки периодов начиная с палеолита и закачивая современной эпохой. Не так давно во время раскопок под Лесосибирском мы обнаружили кости кулана — небольшого степного дикого животного, напоминающего осла. Куланы живут только в степях, значит, когда-то на месте современной таёжной зоны были степи, в лесу эти животные просто не могли обитать.

— И как же они туда попали?

— Скорее всего, там в течение какого-то периода времени был очень сухой климат. Такие же условия, как сейчас в тувинских степях. Обитали эти животные в том районе в конце бронзового века (около 3 тыс. лет назад). Получается, что в долине слияния Енисея и Ангары был островок степи, и люди здесь могли начать заниматься скотоводством, по крайней мере, экологические условия этому способствовали.

— Есть ли свидетельства связи древних народов Сибири и Китая?

— В долине Ангары мы находили предметы, которые встречаются на территории древнего Китая в период династии Юань (1271 — 1368). Не стоит забывать, что территория современного северного Китая — это одно из мест, где возникала восточная цивилизация, контактировавшая с народами степей Евразии. Народы Сибири попадали под их влияние или устанавливали культурные связи с этими кочевниками. Иногда Сибирь принимала мигрантов из южных областей. Это сложный исторический процесс. Сибирь находилась между крупными центрами цивилизации — Средней и Восточной Азией, и оттуда поступали отдельные вещи, изделия и украшения.

— Зона ваших активных раскопок в настоящее время?

— Центральные и северные районы края, начиная от Красноярска и севернее — вплоть до Таймыра и Диксона. Работы, как говорится, выше крыши. У нас только в окрестностях Красноярска более 120 памятников археологии.

— А как же юг края?

— Юг изучается уже более 100 лет, для существовавших там культур созданы периодизации, а красноярская группа районов и Север мало исследованы. Находим оружие, орудия труда и украшения; керамику, украшенную резным и налепным орнаментом. Встречаются сосуды с отпечатками тканей и сеток, иногда с отпечатками волоса, шерсти, пальцев. Встречаются изделия из кожи, древесины, золота, войлока. Сколько тайн и загадок ещё предстоит разгадать! Тем более что современники не знают многих секретов древних технологий, которыми владели наши предки. Эти секреты утрачены, но они были, что подтверждают различные письменные источники. Мы находим какие-то ювелирные предметы и шедевры искусства и не знаем, как их создавали. Когда были обнаружены и исследованы древние шахты, учёные современными методами подсчитали, что около 300 тысяч тонн меди, условно говоря, добыто в древности, и из неё были изготовлены какие-то предметы. Но если собрать медесодержащие экспонаты прошлых веков со всех музеев мира, то не наберём такого количества древнего металла. Куда он делся? Не инопланетяне же забрали… Поэтому так интересно познавать неизвестное, открывать, изучать и передавать свои знания и опыт студентам. А международное сотрудничество, в том числе и в рамках российско-китайского полевого семинара, открывает новые возможности.
Made on
Tilda