Два подхода в исторической демографии

Если демография «равно» численность населения, то что может быть прозрачнее? Берёшь показатели рождаемости, показатели смертности, выводишь прирост или убыль, да ещё смотришь и в динамике. Всё понятно. Но, оказывается, и здесь есть место для умолчаний. Мы поговорили об этом с Артёмом ЗАДОРИНЫМ, который занимается этой темой с 2008 года.

— Артем Викторович, вы специализируетесь на демографии…

— Точнее, на исторической демографии.

— А что она изучает?

— Как и демография — состояние и динамику демографических процессов, но в прошлом. Рождаемость, смертность, брачность, разводимость и отчасти миграцию.
Примечательный факт: последний раз учебник по исторической демографии выходил в нашей стране массовым тиражом в 1987 году. И автором его был наш земляк — Дмитрий Кузьмич ШЕЛЕСТОВ. Родился в Красноярске, впоследствии много лет работал в МГУ. Входил в редколлегию двух энциклопедических словарей по демографии (первый вышел в 1985 году, второй — в 1994-м). Оба словаря получили признание в мировом научном сообществе.

— Что с тех пор изменилось в этой науке?

— Если говорить про Россию — изменились подходы к изучению демографических процессов. После распада СССР возобладал формально-статистический подход…

— Если можно, подробнее. Сейчас на слуху такие понятия, как «демографическая яма», «демографический переход». А тут — формально-статистический подход.

— Ничего удивительного. Как я уже сказал, последний массовый учебник по исторической демографии вышел у нас в 1987 году. Конечно, и потом выходили учебники и пособия по этой дисциплине, но уже на уровне отдельных вузов и небольшим тиражом. Большинство из них я просмотрел. И вот что характерно: о научных подходах там уже речи нет. То же самое — в диссертационных исследованиях. Раздел о методологии, как правило, пишется наскоро и скупо. Говорят о теории демографического перехода, когда все экономически развитые страны проходят один и тот же путь: от равновесия высокой рождаемости и высокой смертности к равновесию низкой рождаемости и низкой смертности. Такой переход вызывается урбанизацией, повышением культурного уровня населения и изменением положения женщины в обществе.

На графике: та самая «демографическая яма», последствия которой мы ощущаем до сих пор. Но насколько она продиктована естественными процессами или политикой — вопрос по-прежнему дискуссионный.

Ещё одна популярная теория — модернизация: традиционное общество преобразуется в современное, модерновое. Соответственно, изменяется поведение людей: они дольше живут и меньше рожают.

— И как это связано с научными подходами?

— В советской науке 60–80-х годов преобладал конкретно-исторический подход. Его, собственно, и разработали советские учёные. Он предполагает изучение демографического и социально-экономического развития страны или региона в неразрывной взаимосвязи. Этот подход во главу угла ставит социально-экономические факторы: уровень доходов, размер жилплощади, обеспеченность детскими садами и т.д. От их воздействия зависит, больше или меньше родится детей в семье (или вне её), продолжительность жизни каждого отдельного человека или группы людей, вступление в брак или безбрачие. Всё вместе это влияет на изменение численности населения и его структуры, т.е. соотношение возрастов (трудоспособный возраст, младше и старше трудоспособного); доля мужчин и женщин, состоящих в браке, и др.
В Западной Европе и Северной Америке утвердился формально-статистический подход. Он базируется на количественном анализе. Суть его сводится к изучению режима воспроизводства населения в разное время.

— Что такое режим воспроизводства?

— Это постоянное возобновление поколений через процессы рождаемости и смертности. Из них более важный — процесс рождаемости. Если детей рождается меньше, чем необходимо для поддержания численности населения, речь идёт о суженном воспроизводстве. Если рождаемости достаточно для поддержания численности населения — это простое воспроизводство. Если рождается много детей — это расширенное воспроизводство.
В Красноярском крае сейчас суженное воспроизводство населения. А в целом в России большая разница по регионам. Например, на Северном Кавказе хорошая рождаемость, в соседней с нами Тыве — тоже. А вот в Иркутской области и Забайкальском крае низкая рождаемость.
Формально-статистический подход ставит под сомнение возможности государства воздействовать на демографические процессы. Воспроизводство населения определяется универсальными закономерностями развития общества: от равновесия высокой рождаемости и высокой смертности происходит переход к равновесию низкой рождаемости и низкой смертности. А население предстаёт как саморазвивающаяся совокупность.
Очень удобный подход. Вы спросите: «А почему у нас низкая рождаемость?», и вам ответят: «А это универсальный закон (как закон всемирного тяготения). И ничего тут не поделаешь. В Европе низкая рождаемость, и у нас так».

— Печально как-то.

— Да, прямо хоть ложись и помирай. А на самом деле такой подход противоречит логике. Ведь если государственная политика не может существенно влиять на демографические процессы, зачем тогда нужна армия чиновников? Для того и существует государство, чтобы управлять общественными процессами.
Доходит до казусов. Вот недавно (в 2020 году) в Новосибирске защитил кандидатскую Иван КОПЫЛОВ из Красноярска. Тема исследования: «Демографическое развитие городского населения Красноярского края (конец 1950 — начало 1990-х годов)». При этом вначале автор заявляет, что результаты его работы позволят «дать квалифицированные рекомендации для разработки эффективной краевой социально-демографической политики». А далее утверждает: «Государственная политика не может существенно скорректировать заданный [демографическими процессами] курс». Как говорится, наступил на горло собственной песне. При таком подходе какие могут быть рекомендации?! Только пассивно созерцать процесс вымирания населения.
И путаница в терминах присутствует. Говорят: «социально-демографическая политика». Но такой не бывает: есть демографическая политика и есть социальная политика, направленная на изменение качества жизни населения. Демографическая политика — это составная часть социальной.

— То есть вы придерживаетесь мнения, что государственная политика влияет на демографические процессы?

— Да. Приведу пример. В 1981 году вышло постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по усилению государственной помощи семьям, имеющим детей». Вот лишь некоторые из этих мер.
Развивалась сеть детских учреждений: строились новые детские сады, школы, пионерские лагеря.
Улучшались условия труда работающих женщин (работа по режиму неполного рабочего дня или неполной рабочей недели, гибкому графику).
Улучшались жилищные условия молодых семей. На некоторых предприятиях распространялась такая практика: если супругам было меньше 30 лет и брак первый, им давали отдельную комнату в общежитии. Рожали ребёнка — в первые три года после свадьбы получали однокомнатную квартиру.
А ещё молодым семьям помогали в жилищном строительстве: создавали МЖК (молодёжные жилищные комплексы), в кооперативном жилье снижали первоначальный взнос (от 20% до 30% стоимости квартиры в зависимости от региона), давали беспроцентные ссуды на улучшение жилищных условий или обзаведение домашним хозяйством. Не то что нынешняя ипотека!
И результаты не заставили себя ждать. Уже в середине 80-х рождаемость поднялась, её рост отмечался во всех возрастных группах. Повысился удельный вес третьих и последующих детей.
Правда, эффект оказался коротким. Уже в конце 80-х годов рождаемость стала снижаться. И здесь опять причины называются разные: либо виной всему была «перестройка» и экономический кризис, либо женщины просто родили раньше, чем планировали. При этом сторонники формально-статистического подхода идут дальше. Они говорят, что к началу 90-х постановление 1981 года себя исчерпало: кто хотел родить, родили, и экономический кризис тут ни при чём.
Хотя когда разваливается страна, начинается либерализация цен (освобождение их от государственного контроля), закрываются предприятия или приватизируются, становясь чьей-то собственностью, а люди не видят перспектив и боятся будущего — о повышении рождаемости говорить не приходится.

Соб. инф.